Исследуя настоящее в качестве некоторой границы между настоящим временем и временем прошлым, вполне возможно подчеркнуть, что социальные изменения в фрагменте прошлого времени позволяют реально повлиять не просто на те события, которые происходят в настоящее время, но и на саму интерпретацию, на оценку в контексте настоящего. Причем, это даже может касаться некоторых фиксированных состояний социального изменения, которое исследователь как социальный субъект предпочитает рассматривать в фрагменте будущего времени. Такой случай является достаточно интересным, так как имеет место определенная соотносимость последовательности социальных изменений и определенного причинно-следственного аспекта тех же социальных изменений, при котором отмеченные социальные изменения относительно сегмента прошлого времени способны прогнозировать другие изменяющиеся состояния социального объекта относительно фрагмента будущего времени.
Таким образом, можно подчеркнуть что представленная нами n-уровневая последовательность социальных событий фактически имеет 2 части, а именно: часть, связанную с рассмотрением социальных событий, и часть, связанную с рассмотрением социальных изменений.
В любом случае, выделенные уровни коррелируют между собой, они между собой не конкурируют, не противоречат, т.к. они реально выражают весь спектр всех имеющихся состояний, социальных изменений, фактов и явлений по отношению к сегменту будущего времени, и также и по отношению к сегменту прошлого времени. Особо отметим, что в данном случае некоторые интенции касаются сегмента прошлого времени, т.к. вопрос реально касается такой ситуации, что социальные события получают интерпретацию и комплексную оценку с точки зрения контекста и индекса некоторого настоящего, что может быть выражено в трех ипостасях.
Эти ипостаси предполагают интерпретации окончания социальных событий в некотором прошлом времени, кроме того следует говорить о том, что социальные события получают интерпретацию и оценку в настоящем времени, и, безусловно, социальное событие можно индексировать по отношению к будущему времени, не просто реализуя их в нем, но и представляя с точки зрения тех сценариев, которые возможно и будут формировать это возможное будущее. Кстати в этом случае, дискурс будет касаться даже не социального события, а того, какой социальный субъект как исследователь, какие социальные перспективы и социальные возможности могут быть выведены из данных событий, и насколько реально они могут быть воплощены в сегменте будущего времени.
Между тем, изучение определенного уровня социальных изменений в контексте темпоральной хронологии обязательно влечет некоторое обращение к самой линейной последовательности хронологических событий, или возможно тех или иных состояний изменяющегося субъекта, которые в данном случае, по определению, будут фиксироваться на самой шкале времени. При этом, допускается фиксация не просто последовательности социальных событий с точки зрения их линейности, хотя методологически важно , прежде всего, поставить их на приоритетные позиции, но нельзя в этом случае забывать и о социальном субъекте, потому что в подобной ситуации такие вопросы, как тенденции, перспективы, потенциальности, альтернативы приобретают особую значимость, и вполне естественно, должны рассматриваться как существующие.
Изучая структуру социального процесса, обратим внимание на то, что имеет место разноуровневость его анализа, причем приоритетный уровень касается некоторого определенного состояния изменяющегося объекта относительно шкалы времени. Безусловно, подобная шкала будет рассматриваться сквозь схему трех ступеней времени и будет подчеркивать темпоральную последовательность. Данная проблема не является достаточно разработанной в отечественной философской литературе. А те, кто все же занимался проблемами социального изменения с позиций темпоральных структур в рамках научной отечественной литературы, имели определенное влияние современной аналитической философии, и прежде всего, идеи Георга фон Вригта, причем в данном случае, социальное изменение несколько схематизировались и представлялись в основном исключительно как переходы между состояниями. Однако, такие отечественные мыслители, как: А.С. Карпенко и В.В. Попов в значительной степени детализировали подобную ситуацию.
Они отметили, что сам переход или транзит между различными состояниями изменения в контексте локальных последовательностей может вызывать достаточный интерес, как с точки зрения рассмотрения социальных изменений в контексте социального развития, так и в развитии онтологии философии времени. Поэтому данные ученые перенесли акцент на то, что, в принципе, конечно, сама последовательность состояний социальных изменений вызывает определенный исследовательский интерес, однако исследовательские акценты стоит перенести на некоторые другие вещи, а именно на переход транзита, на переходные состояния, на сами состояния социального изменения, на структуру социальных процессов и т.д.
Исходя из этого подчеркнем, что когда исследуется социальный процесс в контексте того или иного прошлого, и далее, в рамках сегмента настоящего с переходом к будущему времени, то в виде некоторой цепочки социальных изменений, которые в итоге образуют определенную хронологию относительно социального изменения в целом. В этой связи, на наш взгляд, проблема должна быть перенесена в несколько другую плоскость, т.к. в данном случае, в большей степени, рассматриваем различные линейные и периодические структуры времени, относительно которых затем фиксируется различное социальное развитие. При этом сам переход от прошлого через настоящее к будущему тоже представляет собой в определенной степени некоторый процесс, поэтому исследователь в большей степени имеет дело с некоторой хронологической последовательностью тех или иных социальных событий.
На наш взгляд, это все правильно, но все же акцент в данном случае следует переносить на различного рода детерминистские варианты, т.к. конечно трудно предположить, что само социальное развитие будет укладываться исключительно в линейное развитие и не будет иметь никаких разветвлений, альтернатив, тенденций и т.д., т.е. то, что будет образовывать новое исследовательское поле и то, что, образуется на границах между прошлым и настоящим, между настоящим и будущим, и, в конце концов, определяет некоторые сценарии или картины фрагментов будущего времени.
То есть, если исследователь в рамках изучения тех или иных проблем исключительно выбирает вариант детерминистский, то тогда естественно, он будет сталкиваться с методологией причины и следствия, с установлением между ними определенных отношений и, в общем, вся работа так или иначе будет строиться вокруг линейно зафиксированных состояний социального изменения их возможностей и их интерпретаций. В конечном же счете, дальше фиксации определенной последовательности начальных и последующих состояний социального изменения исследование далеко не пойдет, тем более, что возникает множество вопросов относительно того, что же, в конечном счете, понимать как промежуточное состояние социальных изменений, а что понимать как их конечное состояние, когда происходят периоды транзита, когда они заканчиваются, начинаются, и что в них собственно происходит так с точки зрения структуры, так и точки зрения их содержания.
Рассматриваемая схема, конечно, в самом общем виде показывает некоторую сущность социального процесса, связанного с теми или иными локальными изменениями, внутри структуры самого социального развития. Но при этом, часть проблем все же оказывается в стороне. В этой связи, если рассуждать и постулировать наличие на темпоральной шкале некоторой соотнесенности сегмента прошлого и сегмента будущего, то тогда видимо следует отметить наличие существования целого ряда состояний социальных изменений по отношению к рассматриваемому социальному объекту.
Подобная фиксация явно является необходимой, т.к. в ином случае, затруднительно рассуждать о социальном изменении как самого социального объекта вообще, так и об изменении комплекса социальных событий, т.к. они, в конечном счете, будут образовывать рассматриваемые сегменты на общей шкале времени. В этом случае правомерно следует детерминистским позициям, т.к. в данном случае, это является вполне оправданным, предполагающим, что уход от детерминистских позиций в контексте социальных изменений касается того, что, например, состояние социального объекта, коррелирующего с сегментом прошлого времени, может само вызвать различные локальные социальные изменения, которые в итоге могут проявиться только в будущем, и, самое главное при этом, это то, что интерпретация и оценка подобных социальных изменений никак не может проявиться в настоящем времени. Конечно, нельзя отрицать того, что сегмент настоящего в значительной степени демонстрирует перспективы и тенденции, которые связаны с социальными изменениями.
При этом, особо подчеркнем, что некоторая детерминация сегмента прошлого относительно сегмента будущего реально не всегда подразумевает некоторую зависимость сегмента прошлого от сегмента нестоящего, и уж тем более, сегмента настоящего от сегмента будущего. В этой связи обращаем внимание, что на первое место все же выходит идея переходности, идея транзитных состояний, именно идея того, что социальные изменения характеризуют эти периоды транзита в контексте социальных процессов, несмотря на то, что в данном случае мы и не противоречим тому, что социальные процессы могут переходить от различных состояний к другим состояниям, образуя какую-то общую схему.
Но при этом, обращаем особое внимание на то, что подобная схема не является такой примитивной, как иногда представляется в современной литературе, она имеет достаточно глубинный характер, который, так или иначе, связан с тем, что в самих социальных изменениях, которые характеризуют переходные периоды, имеются различные уровни социального бытия.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Трансформация стратегий исследования динамики социальной реальности», № 16-33-00003.