Терновское селище располагается в 15 км к северу от г. Камышина Волгоградской области, на мысу, ограниченном с юго-запада р. Терновкой, с юга – Волгой, а с северо-востока – глубоким оврагом, за которым расположен так называемый «бугор мертвецов» – могильник, очевидно, непосредственно связанный с селищем. С севера, со стороны степи вход на памятник ограничен отрогами балок, но никаких следов оборонительных сооружений здесь не выявлено. Это селище обнаружено в 1920 г. экспедицией Ф.В. Баллода, на его территории было заложено 8 раскопов в виде траншей. В результате удалось выяснить, что культурный слой на всей площади памятника однородный, без следов каких-либо сооружений, мощностью до 0,7 м. Основными находками на селище были многочисленные фрагменты красноглиняной золотоордынской неполивной керамики. Кроме массового керамического материала здесь было найдено 11 грузил для рыболовных сетей, 3 пряслица, бусина «татарского типа» и несколько монет хана Джанибека. Самая ранняя из них – медная монета с изображением двуглавого орла, чекана 40-х гг. XIV в., а самая поздняя – серебряный дирхем 1354 г. Ф.В. Баллод особо отметил среди фрагментов керамики десяток «черепков из грубой глины и довольно грубой отделки», которые он отнес к гунно-печенежскому времени [1, С. 50].
В 1966 г. Г.Н. Шендаковым на Терновском селище проводился сбор подъемного материала. На распаханной поверхности было обнаружено большое количество красноглиняной керамики золотоордынского времени, а также фрагменты каменного жернова, гончарного круга из обожженной глины, красноглиняного биконического пряслица, пять каменных грузил для рыболовных сетей и железный сошник [5, С. 3]. В 70–80 гг. XX века Г.Н. Шендаковым неоднократно осуществлялся здесь сбор подъемного материала. Согласно его устному сообщению, основную часть находок на селище, по-прежнему, составляла золотоордынская красноглиняная поливная и неполивная керамика.
В 1983 г. Терновское селище осмотрел отряд археологической экспедиции Волгоградского университета под руководством И.А. Закировой. Исследование местности подтвердило наличие здесь культурного слоя. На территории селища было собрано: фрагмент железной крицы, фрагменты керамики золотоордынского времени [2, С.1-3].
В 1997 г. и 2003 г. Терновское селище было осмотрено Е.П. Мыськовым и О.А. Ильиной [3, С.65-66]. Материал, собранный на поверхности памятника и в береговых обвалах, относился к золотоордынскому времени. Здесь были найдены каменные грузила для рыбной ловли, фрагменты оселков, костяная поделка, несколько пряслиц, сделанных из стенок красноглиняных сосудов, обломков костей крупного рогатого скота (13), мелкого рогатого скота (8), лошади (10) и костей рыб (3) и около двухсот фрагментов керамики.
В составе подъемного материала выделяется большая серия фрагментов (62 %) специфической лепной керамики в виде плоскодонных горшковидных, баночных и слабопрофилированных сосудов без орнамента. Глина в изломе черная или коричневая, рыхлая с примесью шамота и крупного песка. Поверхности фрагментов ровно сглажены и закопчены. Эта керамика находит близкие аналогии в погребальных памятниках мордвы XIII-XIV вв., например, в материалах Аткарского грунтового могильника [4, С.167-188], и, безусловно, связана с деятельностью мордовского населения (Рис. 1).
Рис. 1. Мордовская керамика с Терновского селища
Рис. 2. Красноглиняная керамика (1-12), русская керамика (13-17), каменные грузила (18-19), фрагмент оселка (20), фрагмент железного топора (21), фрагмент каменного топора (22)
Кроме того, в процессе осмотра памятника были собраны образцы красноглиняной керамики (35%), большинство из которых - фрагменты стенок сосудов с многорядным линейным и линейно-волнистым орнаментом. Среди них выделяются профилированные фрагменты одноручных кувшинов для воды, фрагмент миски и фрагменты амфоры с гофрированной поверхностью. Эти формы близки керамике, находимой на большинстве золотоордынских городищ Нижнего Поволжья (Рис. 2).
Особый интерес вызывают фрагменты русских сосудов (3%), среди которых имеется фрагмент верхней части довольно большого русского горшка с глубоким желобком на внутренней стороне венчика от заворота чернового края внутрь. Глина в изломе рыхлая, черная с большой примесью песка (Рис. 2). Следует отметить, что по сообщению И.А. Закировой на селище также было обнаружено 6 фрагментов русской керамики [2, С.1-3].
В начале XXI в. в результате грабительских сборов с площади Терновского селища было изъято около 50 монет. В нашем распоряжении имеются сведения о серебряных и медных монетах, датируемых в пределах от 1274 до 1361 гг.
Кроме того, в 1920 г. Ф. В. Баллодом было отмечено наличие культурного слоя и на правом берегу р. Терновки, что позволило ему рассматривать Терновское селище как единый памятник, расположенный по обоим берегам реки. В 1983 г. Терновское селище осмотрел археологический под руководством И.А. Закировой. Исследование местности подтвердило существование культурного слоя и на правом и левом берегу р. Терновки. Сбор подъемного материала на территории селища продолжается и в настоящее время камышинскими краеведами. Так, в 2009 г. на правом, южном берегу р. Терновки были найдены: фрагменты русской, мордовской и красноглиняной золотоордынской керамики, а также фрагмент каменного топора (Рис. 2/22), очевидно использованного в качестве рыболовного грузила.
Терновское селище одно из крупных золотоордынских поселений Нижнего Поволжья. Судя по сохранившейся части, с учетом вновь выявленных участков культурного слоя и участков средневекового кладбища, общая площадь его составляет не менее 10-11 га. Анализ керамического материала и соотношение различных типов лепных и гончарных сосудов позволяет утверждать, что основу населения Терновского селища составляла мордва, среди которых, несомненно, проживали отдельные представители русского населения. Формы, система орнаментации и технология изготовления красноглиняных гончарных сосудов свидетельствуют о том, что большинство из них изготовлено в керамических мастерских нижневолжских золотоордынских городов. Специфической особенностью Терновского селища является полное отсутствие обломков жженых кирпичей, что свидетельствует об отсутствии здесь монументальных общественных и жилых построек.