Второй вид данничества представлен теми племенными княжениями, которые включались в состав государства насильственным образом. В первую очередь это древлянские, северянские и радимичские земли. Дань на них возлагалась по великокняжескому произволу [32, с. 24], могла быть существенно изменена и увеличена [32, с. 42], что нередко вызывало вооруженные восстания [32, с. 42, 54-60]. В рамках данного вида существовали его подвиды, которые могут быть классифицированы, во-первых, по объему возлагаемой дани, во-вторых, по форме ее взимания.
I. В случае с первым основанием классификации (по объему возлагаемой дани) различаются:
1) «Дань легъка», которую Олег возложил на северян в 884 г. («Иде Олегъ на Северяне и победи Северяны и възложи на нь дань легъку, и не дастъ имъ Козаромъ дани платити, рекъ: «азъ имъ противенъ, а вамъ не чему») [32, с. 24];
2) «Дань тяжька», которую возложила Ольгав 946 г. на древлян («а прокъ их остави платити дань, и възложиша на ня дань тяжьку») [32, с. 59-60].
II. В случае со вторым основанием классификации (по форме взимания) выделяются:
1) Дань, взимаемая в натуре – с древлян «по черне куне» в 883 г. («Поча Олегъ воевати Деревляны и примучи вои имаша на них дань по черне куне») [32, с. 24];
2) Дань в денежной форме – с радимичей в 885 г.(«и въдаша Ольгови по щьлягу, якоже и Козаромъ даху») [32, с. 24].
Олег предпочитал не налагать на древлян, северян и радимичей «тяжкую дань». Это объяснялось следующими причинами. Во-первых, северяне и радимичи, находившиеся до сих пор под властью хазар, должны были почувствовать выгоду от падения владычества Каганата. Эта причина вполне очевидна – на нее, фактически, обратил внимание уже древнерусский летописец. Во-вторых (и это, собственно, моя точка зрения), Олег, если бы даже желал установить большую дань, поступил бы в таком случае экономически неразумно – 880-890-е гг., как было установлено мной в ряде работ о восточном монетном серебре, являлись 9 этапом обращения куфического дирхема в Восточной Европе, временем финансового кризиса и краха прежней системы торговых отношений, основанной на аббасидском дирхеме. К указанному этапу правомерно отнести только 5 кладов (Псковская губ., 896/897 г. – 3 экз.; Брили, 890/891 г. – 265 экз.; Полтава, 882/883 г. – 100 экз.; Вешенская станица, 892/893 г. – опр. 5 экз.; Новая Лазаревка, 893 г. – 76 экз.). По сравнению с 860-870-ми гг. в течение 880-890-х гг. выпадает в 7 раз меньше кладов (35:5) и почти в 28 раз меньше восточных монет (13259:462). Крах серебряной торговли связывается с грандиозными геополитическими изменениями, произошедшими в Восточной Европе – объединением Руси Олегом, его войнами с Хазарским Каганатом и другими народами. Торговые пути не могли в таких условиях функционировать нормальным образом, а торговые факторы неизбежно становились дополнительным инструментом борьбы за гегемонию в Восточной Европе между молодым Древнерусским государством и Хазарским каганатом [17; 3; 4; 5; 6; 7; 8; 9; 10; 11; 12; 18; 23; 26]. Следовательно, Олег счел верным не отягощать своих новых подданных чрезмерными налогами, поскольку финансовая ситуация отнюдь тому не способствовала. Таким образом, деятельность Олега по отношению к указанным племенам показывает не только его выдающиеся политические таланты, но и таланты торговые, финансовые.
«Дань тяжка» взималась в случае открытого неповиновения великокняжеской власти. Так случилось, например, после восстания древлян 945-946 гг., когда она отяготила их как санкция за мятеж. Ранее они платили дань «по черной куне» Великим князьям (с 883 г.), а с 942 г. – Свенельду (персональное данничество).