Человечество всегда стремилось познать и достичь высоты совершенного человека. Должно быть, нет родителей, для которых было бы безразлично будущее детей, так же как и нет человека не устремленного в радостную жизнь. Но каковы ее критерии? В чем наше отличие от всего сущего? Все живое на земле равно в телесном создании, но отличается друг от друга наличием и отсутствием возможностью жить духовной жизнью. Значит, человеку дана и телесная (физическая) и духовная жизнь. Телесная жизнь нужна для того, чтобы оставаться живым, духовная – для того, чтобы оставаться и стать человеком. Спиноза называет это глубинным существованием и обозначает это как развитие или совершенствование своей сущности (природы), стремление к человеческому существованию. Отсюда можно сделать вывод о том, что человеческое существование есть стремление к совершенству своего телесного и духовного начала.
По определению казахского мыслителя, поэта Абая «стремление к совершенству- сохранение в единстве ума, воли и сердца». Достигшего такой цели он оценивает как целостного человека [1]. Будучи не знакомыми, не состоя даже в переписке, две личности Абай и Блок едины во взглядах на воспитание личности. По словам А. Блока, воспитывает «...и ум, и воля, и сердце» [2].
Современный мир ставит перед человеком особые требования и испытания на пути становления полного- целостного человека: способность вынести все сложности и трудности, выстоять в своем жизненном деянии. Исконный вопрос: где корни формирования отдельной неповторимой личности, как сохранить в себе безценные человеческие ценности: порядочность, верность, братство, как сохранить в себе подлинный духовно- нравственный идеал, создать и сохранить в себе интеллект, не позволющий совершать разрушающие действия, твердый характер и волю, не доводящую до преступления, чувства, не толкающие только на удовлетворение низменных желаний. Чувство глубокого уважения и признательности вызывает человек, сумевший на непростых виражах сложного времени сохранить верность стремлению остаться целостным человеком.
Личностью не рождаются, ею становятся. Результатом такого становления является человек – ведущая сила социально- культурного прогресса. И.А. Арнольдов выдвигает следующие «принципиальные положения концепции современного человека:
- человек – оснавная жизненная ценность;
- человек имеет право на свободу творческих проявлений и раскрытие своих способностей;
Но, как и всегда в мире, с правами соседствуют обязанности. Сегодня их выполнение может быть приравнено к выполнению долга человека перед обществом. Это:
- отношение к себе подобному как к себе самому;
- уважение к его внутреннему миру и интересам; восприятие его как такой же личности, как и ты;
- чувство глобальной ответственности за судьбы мира, глубочайшее осазнание единства человечества;
- активная деятельность во имя справедливости и нетерпимость к насилию всех видов;
- моральная надежность, приверженность к свободе;
- широкий культурный горизонт, интелектуальная гибкость и профессиональная компетентность.
- духовность, способность к самосовершенствованию;
- освоение новых гармоничных форм культуры человеческого общения и сопричастности;
- психологическая стабильность» [3].
Эти положения всецело проистекают от понимания личности, устремленного жить по нормам единства ума, воли и сердца.
ХХІ век выдвигает другие положения, которые отвергают представленные положения. Происходит резкое отвержение суммы основных (базовых) ценностей – смыслов культурного бытия людей. В связи с этим ученый В.Г. Ремезов такую культурную динамику связывает с «бифуркационными точками», как моментов риска, возможного слома событий [4].
Все это невозможно не называть чрезвычайными ситуациями в культурном развитии (или «факторами риска»). Обычно рассматриваются три группы современных рисков: риски «запаздывания» культурного развития, связанные с нелинейностью распространения социокультурной модели информационного общества, актуализирующие проблему соответствия концентрации информационных возможностей общества наращиванию культурного потенциала; риски утраты этнокультурной идентичности, обостряемые сложностью сценариев глобализационного развития, ведущие к качественному преобразованию системы ценностей и практик культуры; риски превышения объема и роли информационных потоков, обусловленные развитием техники и технологий, способствующие как увеличению информационных ресурсов, так и росту ограничений в использовании достижений, а также связанные со стихийной самоорганизацией информационного пространства.
Так, к примеру, проповедуемая многими современными писателями, актерами, режиссерами допустимость ненормированной лексики оборачивается криминализацией сознания общества, что приводит к терпимости по отношению к преступности, к утрате стыда и совестливости в массовом масштабе, а в итоге к культурному «опущению» и к аморализму. Акцентуализация художественных обобщений на «братках» и «бригадах», на «разборках», на насилии оборачивается героизацией преступного мира, бандитов, уголовников.
Оправдание в общественном мнении проституции, сексуальной вседозволенности влечет за собой совращение малолетних, порождает феномен «матерей-отказниц», генерирует разгул среди молодежи «свободного» сожительства, венерических заболеваний, бесплодия; женского (что хуже всего) морального ценизма и пьянства, распущенности и бесстыдства.
Существенные риски таит в себе современный процесс культурно-духовной глобализации. Социальными проявлениями реакции на него выступают информационный «взрыв», экологический кризис, культурная экспансия и другие кризисные обострения, чреватые общественными потрясениями.
Общеизвестно, что структурирование жизненного мира человека происходит за счет огромной внутренней работы, но на основе полученного ранее социокультурного опыта, через деятельность, через живое общение. В силу изменения процесса социализации (инкультурации) у «человека виртуального» происходит деформация культурных смыслов и ценностных ориентиров, способности адекватного восприятия мира; размывание иерархии жизненных ценностей, вплоть до утраты смысла жизни; формирование «неполноценной социальности»; возникновение новых установок и зависимостей, подавление эмоциональной и психологической привязанности к социальному миру; снижение уровня самоорганизации, творчества жизни; падение креативности, познавательных возможностей и т.д.
В этом контексте отметим и фиксацию уже сформировавщегося в результате информационного хаоса в массе молодежи поколения «духовных маргиналов». Представители этой группы не только утрачивают национальный менталитет, но и не знают элементарных этических норм, образцов фольклорных образов, фонетических конструкций. К слову сказать, не усваивают они и сути иностранного, а только подражают, копируют или поверхностно интерпретируют, слепо следуя моделям поведения, действия, поступка, мышления; иррационализируют свои взаимоотношения.
Из этого можно сделать вывод о возможной разрушенности целостной картины мыслей, верований, навыков духа, которые изменили внутреннее видение мира, разрывают единство культурной традиции этнической самоидентичности у некоторой части молодежи. Чаще всего в этом сознании укореняются постмодернистские координаты: культурный и социальный плюрализм; отказ от понятия «личность» в пользу понятий «персона», «роль», «маска»; отказ от веры в прогресс в пользу возможности «нового варварства»; неопределенность, деканонизация, ирония, мутантное изменение жанра, порождение неясных форм, карнавализация, перевод чувств на язык знаков и др. [5].
Вся эта размытость, неясность, непрочность мутирует в формы цинизма. Отсюда, в частности, и разгул в языке молодежи «матерных оборотов», и утверждение жестоко-расчетливого прагматизма, и наличие внутренней смятенности, дальней догадки чего-то ненормального, неверного.
Таким образом, проблема социокультурного обеспечения духовной безопасности личности обретает сегодня статус и проблемы, и задачи и важнейшего направления организационной культурной практики.
Однобокое обращение к лично полезному и сиюминутным потребностям без учета норм и ценностей общечеловеческого сосуществования – результат стремления жить только по велению рассудка.Ум холодное творение, которое без участия и учета отголоска нашего слова и действия может привести к непоправимым рискам как личности так и общества. Отсюда, разумный человек, живущий в согласии с созидающей волей, человеколюбием может сполна осознать смысл своего существования.