Scientific journal

International Journal of Applied and fundamental research

ISSN 1996-3955

ИФ РИНЦ = 0,593

Изучению провоцирующих факторов и механизмов возникновения у молодежного контингента различных форм девиантного поведения, в том числе алкогольных девиаций, посвящено множество исследований. По мнению исследователей, приобщению подрастающего контингента к спиртному способствуют материальный статус и тип семьи, семейно-бытовые условия, особенности внутрисемейного воспитания и психологического климата, алкогольные традиции и образ жизни родителей [1, 3, 6–8, 10].

Раннее начало употребления алкоголя оказывает негативное влияние на функциональное состояние сердечно-сосудистой системы, увеличивает риск развития алкоголизма в будущем, при этом сохранятся общероссийская тенденция, свидетельствующая о высокой распространенности алкоголизации молодежи и продолжающемся снижении среднего возраста алкогольного дебюта [2, 4, 5, 9].

Целью исследования явилось выявление потерь здоровья, сопряженных с употреблением алкоголя, уровня и мотивов алкоголизации молодежи Иркутской области.

Материалы и методы исследования

Проведен анализ показателей, являющихся индикаторами уровня алкоголизации молодежной популяции в Иркутской области. По данным персонифицированной информации Иркутского областного бюро судебно-медицинской экспертизы и Иркутского областного психоневрологического диспансера, изучены показатели заболеваемости и смертности молодежи (18–29 лет) от причин, связанных с употреблением алкоголя, за период 2000–2012 гг. Для изучения особенностей употребления алкогольных напитков (кратности, вида алкогольного напитка, возраста дебюта и т.п.) проведено анкетирование студенческой молодежи (610 студентов, в том числе 152 юноши и 458 девушки, средний возраст 19,4 ± 1,8 лет), обучающейся в учебных заведениях гг. Иркутска и Ангарска. Для скрининга типа употребления алкоголя и выявления алкогольной зависимости была применена методика, разработанная Всемирной организацией здравоохранения (опросник AUDIT – Alcohol Use Disorders Identification Test), изучение мотивов употребления алкоголя проведено по методике В.Ю. Завьялова.

Результаты исследований и их обсуждение

Анализ результатов исследований показал, что средний возраст приобщения молодежи к алкоголь-содержащим напиткам составляет 15,7 ± 1,1 лет среди юношей и 16,0 ± 0,5 лет среди девушек. Установлено, что среди девушек в 1,2 раза чаще распространено употребление алкоголя, чем среди юношей. Выявлены статистически значимые различия по виду употребляемых напитков: девушки в 1,6 раза чаще юношей употребляют пиво; юноши предпочтение отдают вину (в 1,3 раза чаще, чем девушки) и крепким спиртным напиткам (в 3,2 раза чаще). Влияние типа употребляемого напитка отражается на кратности алкогольного опьянения: юноши были в состоянии опьянения от трех до десяти раз чаще девушек в 1,9 раза, более десяти раз – почти в 3 раза (табл. 1).

Таблица 1

Частота употребления алкоголя среди студенческой молодежи (на 100 опрошенных)

Примечание: Различия статистически значимы между сравниваемыми группами юношей и девушек, χ2 – критерий Пирсона, df (dehrees of freedom) – число степеней свободы; p – достигнутый уровень статистической значимости.

Было установлено, что молодежь воспроизводит существующие образцы здоровьеразрушительного поведения своих родителей. Студенты чаще употребляли спиртные напитки, если в их семье употребляли отец или мать: у употребляющих спиртные напитки отцов, студенты чаще употребляли спиртное в 1,3 раза (82,6 % студентов употребляли спиртное), чем у непьющих отцов (64,1 % студентов употребляли спиртное) (χ2 = 11,9, df = 1 p < 0,001); у употребляющих спиртные напитки матерей было 75,9 % студентов, употребляющих спиртное, у не пьющих матерей – 21,6 % студентов (χ2 = 11,4, df = 1 p < 0,000). Около одной трети всей опрошенной молодежи имеют членов семьи, которые когда-либо длительно и в больших количествах употребляли алкоголь-содержащие напитки.

Результаты исследований показали, что меры ограничительной политики в отношении продажи алкоголя в ночное время не действенны, поскольку 64 % юношей и 49 % девушек отмечали случаи продажи им спиртных напитков после 23.00 часов. Примечательно, что 23 % юношей и 18 % девушек считают нецелесообразными и недейственными проводимые мероприятия антиалкогольной, антинаркотической и антитабачной пропаганды в учебных заведениях.

Анализ данных скрининга типа употребления алкоголя и выявления алкогольной зависимости среди молодежи (опросник AUDIT) свидетельствует, что большинство студентов (87 % юношей и 94 % девушек) имеют минимальный риск развития алкоголизма. К пограничной группе отнесены 3 % юношей и 2 % девушек; к группе с чрезмерным и рискованным употреблением алкоголя (с отсутствием алкогольной зависимости на момент исследования, но с высоким риском развития ущерба здоровью в будущем) – 7 % юношей и 4 % девушек. В группу с опасным типом употребления алкоголя и употреблением алкоголя с вредными последствиями вошли 3 % юношей, девушек с данным типом употребления не зарегистрировано. В целом, почти 10 % студенческой молодежи среди лиц обоего пола относились в группы с пограничным, рискованным и чрезмерным типом употребления алкоголя. При перерасчете количества употребляемых алкоголь-содержащих напитков на стандартную порцию алкоголя выявлено, что 15 % юношей и 5 % девушек один раз в месяц употребляют более шести стандартных порций алкоголя.

Анализ мотиваций употребления алкоголя среди молодежи по методике Завьялова выявил, что ведущими являются социально-психологические мотивы приёма алкоголя (79,5 % случаев), на втором месте были личностно-персональные мотивы (20,1 % случаев), на третьем месте – патологическая мотивация (0,4 % случаев).

Среди социально-психологических мотивов у юношей на первом месте (44,2 % случаев) были традиционные (социально-обусловленные, культурно-распространенные); на втором месте (34,9 % случаев) – псевдокультурные, свидетельствующие о стремлении человека приспособить свой личный опыт к «алкогольным ценностям» социальной микросреды, в которой он существует; на третьем (20,9 % случаев) – субмиссивные мотивы, отражающие подчинение давлению других людей. У девушек ведущим был псевдокультурный тип мотивов (55,8 % случаев), традиционные мотивы были на втором месте (38,1 % случаев), субмиссивные – на третьем (6,1 % случаев).

Среди личностно-персональных мотивов приема алкоголя одинаковыми по значимости были группа атарактических мотивов (желание с помощью алкоголя нейтрализовать негативные эмоциональные переживания – напряжение, тревогу, страх) и группа гедонистических мотивов (стремление получить физическое и психологическое удовольствие от действия алкоголя, состояние алкогольной эйфории) у 47,9 % и 43,8 % студентов соответственно. В 8,3 % случаев мотивом являлась гиперактивация поведения, (стимулирующий, растормаживающий эффект алкоголя, стремление выйти из состояния скуки, «психологической» пустоты, незанятости, душевного бездействия, либо желание усилить эффективность своего поведения).

Патологическая мотивация приема алкоголя (стремление с помощью алкоголя снять абстинентные явления, дискомфорт, связанный с отсутствием алкоголя) была выявлена у одной опрошенной девушки, мотивом в данном случае являлся аддиктивный, отражающий фиксацию в сознании истинного влечения к алкоголю («жажда алкоголя»).

Доля лиц молодого возраста с психотическими расстройствами, связанными с употреблением алкоголя (алкогольные психозы), зарегистрированных Иркутским областным психоневрологическим диспансером, в течение исследуемого периода (2000–2012 гг.) колебалась в пределах 21,5–57,8 %. В 2000, 2003, 2006 и 2010 гг. доля лиц молодого возраста из общего числа больных алкогольными психозами была более 50 %. В 2011–2012 гг. наблюдалось снижение показателей до 39,2–41,1 % (табл. 2).

Доля мужчин молодого возраста среди всех мужчин, страдающих алкогольными психозами, в среднем за период наблюдения составляла 41,5 %. Доля женщин молодого возраста среди всех женщин, страдающих алкогольными психозами колебалась в широких пределах: наименьшие значения показателей были зарегистрированы в 2007 г. (19,3 %), пики подъема были в 2000 г. (85,5 %) и 2006 г. (68,4 %) (табл. 2).

Обращает на себя внимание выраженная негативная тенденция увеличения числа женщин молодого возраста (в 1,7 раза), страдающих алкогольными психозами. Так, в начале 2000-х годов на 9 мужчин молодого возраста, страдающих алкогольными психозами, приходилась 1 женщина (мужчины:женщины = 9:1), а в 2012 г. соотношение составило 3:1.

Доля лиц молодого возраста, страдающих алкоголизмом, среди всех больных с синдромом зависимости от алкоголя, возросла с 26,5 % (2000 г.) до 32,2 % (2012 г.). В структуре заболеваемости мужчин, больных алкоголизмом, за период 2000–2012 гг., на долю лиц молодого возраста приходилось в среднем около 30 %. В 2000–2004 гг. среди женщин, больных алкоголизмом, катастрофически увеличилась (почти в 3 раза) доля женщин молодого возраста (с 10,6 до 31,4 %), в дальнейшем наблюдалась устойчивая тенденция к снижению показателей до 16,0 % (2012 г.) (табл. 2).

В начале 2000-х годов соотношение мужчин и женщин в молодежном контингенте, больных алкоголизмом, составляло 24:1. В 2004 г, за счет увеличения числа женщин молодого возраста, больных алкоголизмом, соотношение составило 4:1. В 2012 г. на фоне снижения числа женщин больных алкоголизмом в возрасте 18–29 лет, на 8 больных алкоголизмом мужчин (18–29 лет) приходилась одна женщина молодого возраста.

Таблица 2

Доля лиц молодого возраста (18–29 лет), стоящих на диспансерном учете на конец года с диагнозом алкоголизм и алкогольные психозы, в 2000–2012 гг. (по данным Иркутского областного психоневрологического диспансера)

Наблюдаемые процессы изменения соотношений показателей заболеваемости среди мужчин и женщин (18–29 лет), страдающих алкогольными психозами и больных алкоголизмом, свидетельствуют об увеличении уровня алкоголизации женщин молодого возраста в период 2000–2012 гг.

Тем не менее, в случаях летальных исходов от острых отравлений этиловым алкоголем, по данным Иркутского областного бюро судебно-медицинской экспертизы, зарегистрировано больше лиц мужского пола. Так, на долю мужчин молодого возраста, в среднем за период 2000–2012 гг., приходилось 85,4 % летальных исходов. На протяжении исследуемого периода доля лиц в возрасте 18–29 лет, среди всех умерших в результате острых отравлений этиловым алкоголем, составляла около 10 %. Число случаев смертельных отравлений этиловым алкоголем среди лиц молодого возраста составляло 2,74 на 100 умерших данного контингента от всех причин.

В среднем за 2000–2012 гг. доля случаев алкоголь-атрибутивной смертности лиц в возрасте 18–29 лет (случаи смерти от различных насильственных и ненасильственных причин, когда с помощью судебно-химического исследования было установлено наличие содержания этилового алкоголя в трупной крови) составляла почти половину (48,9 %) всех случаев смерти в молодежном контингенте. Существенных различий между показателями смертности женщин и мужчин молодого возраста от различных причин на фоне приема этилового алкоголя не выявлено (в среднем за 2000–2012 гг. было 41,7 % смертей мужчин и 50,7 % женщин от всех случаев смерти лиц 18–29 лет).

Обращают также на себя внимание высокие показатели алкоголь индуцированной суицидальной активности в молодежной популяции. Так, осредненный показатель (2000–2012 гг.) смертности среди молодых мужчин в результате завершенного суицида через повешение, при наличии этилового алкоголя в трупной крови, составлял 67,4 %, среди молодых женщин – 60,4 %.

Заключение

Проведенные исследования имеют особое значение для оценки сложившейся алкогольной ситуации в регионе. При существующем типе потребления алкогольсодержащих напитков среди молодежи Иркутской области наиболее вероятно сохранение потерь здоровья данного контингента, обусловленных заболеваемостью и смертностью, сопряженных с приемом алкоголя, в ближайшем будущем. Преобладание в молодежной популяции среди личностных мотивов потребления алкоголя атарактических мотиваций, свидетельствует о стремлении адаптироваться к происходящим в жизни событиям с негативными эмоциональными переживаниями путем поиска более легких путей решения различных ситуаций посредством неконтролируемого чрезмерного употребления алкогольсодержащих напитков. Такая ситуация требует повышенного внимания в отношении социальной адаптации лиц молодого возраста, особенно в семьях, склонных к чрезмерному употреблению алкоголя. При планировании антиалкогольных мероприятий следует учитывать, что на сегодняшний день в обществе сложилось лояльное отношение к употреблению спиртных напитков. Формирование данной привычки происходит в семье, подрастающее поколение воспроизводит существующие образцы здоровьеразрушительного поведения своих родителей. Поэтому среди социально-психологических мотивов доминируют традиционный тип (употребление по праздникам, торжествам, во время встреч с друзьями и т.п.) и псевдокультурный (стремление выпивать культурно, в «эстетической обстановке», с учетом «пользы» для здоровья).

Исследование проведено в рамках проекта № 14-46-04056 р_сибирь_а, выполняемого при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований.