Селькупский язык является на сегодняшний день единственным сохранившимся языком южносамодийской языковой группы. Селькупы составляют коренное население таежной и лесотундровой зоны Западной Сибири в междуречье Средней Оби и Енисея. В силу исторических причин единый селькупский язык не сложился; группа диалектов, которые принято в научной литературе объединять в понятие «селькупский язык» имеет существенные различия на всех лингвистических уровнях. На основании географического принципа в селькупском языке выделяются северная, центральная и южная группа диалектов. Внутри северной группы выделяют четыре диалекта: среднетазовский, верхнетазовский, ларьякский (верхнетолькинский), баишенский. Селькупы – самоназвание северной группы – было переосмыслено как название всего этноса. К центральной группе относятся тымский, васюганский и нарымский диалекты. Южная группа диалектов включает в себя среднеобской, чаинский, кетский и чулымский диалекты. Более подробная классификация селькупских диалектов и говорных подразделений представлена в [1].
Исследованию синтаксиса самодийских языков, к которым относится селькупский язык, посвящена работа Н.М. Терещенко [2], в которой автор показал, что каждый из языков данной группы имеет свои особенности, и потому нуждается в специальном рассмотрении.
Синтаксис селькупского языка является наименее разработанной областью его исследования. В исследованиях по селькупскому языку раздел синтаксиса вообще долгое время отсутствовал. Первые сведения «о порядке расположения частей предложения», «о роли отдельных частей речи в предложении», «отдельные синтаксические замечания» представлены в работе Г.Н. Прокофьева [3]. Однако эти сведения относятся к северной диалектной группе. На материале южных и центральных диалектов имеется лишь несколько отдельных работ, которые можно отнести к исследованиям, посвященным синтаксису [4, 5, 6]. В основном же селькупский синтаксис еще ожидает решение его многочисленных проблем. Отчасти это связано с тем, что на материале южных и центральных селькупских диалектов издано мало текстов, которые могли бы послужить надежной базой для исследования синтаксического характера. С другой стороны опубликованные тексты отражают особенности разговорной речи, а разговорная речь затрудняет установление синтаксических особенностей языка, поскольку содержит большое количество эллипсисов, оговорок, самоисправлений [6].
Целью данной публикации является установление особенностей числового согласования между подлежащим и сказуемым в простом двусоставном предложении. В отличие от односоставного предложения, в котором главный его член представляет и субъект, и предикат, в двусоставном предложении подлежащее соответствует только субъекту, сказуемое соответствует только предикату. Материал публикации представляет собой тексты архива кафедры языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета, созданного на основе экспедиционных записей, сделанных в 60-80 гг. прошлого столетия, когда еще многие представители старшего и даже среднего поколения владели своим родным языком.
В лингвистической литературе довольно часто связь подлежащего и сказуемого рассматривается как разновидность подчинения, причем одни исследователи считают господствующим членом подлежащее [7]; другие полагают, что подлежащее управляется глаголом, который предопределяет его признаки [8, 9], а третьи относят связь подлежащего и сказуемого к согласованию [10]. На основании другого подхода, связь предикативного узла не является подчинительной. Она представляет собой специфическую формальную связь, имеющую двунаправленный характер, и именуется координацией [11]. Термин «координация» ориентирован на тот случай формального выражения предикативных отношений, когда в форме сказуемого отражается грамматическое лицо или некоторые другие параметры подлежащего, а грамматическая форма подлежащего интерпретируется как отвечающая требованию, исходящему от сказуемого. Таким образом, происходит уподобление форм без господства одной из них. В отличие от ряда уральских языков, в которых связь подлежащего и сказуемого трактуется как согласование, в селькупском языке подлежащее и сказуемое не зависят друг от друга. Самостоятельность подлежащего обусловливается обычной для него формой основного падежа. Независимость сказуемого от подлежащего определяют содержащиеся в нем формальные показатели, указывающие на лицо и число субъектов. В силу этого подлежащее может быть опущено в ряде случаев без нарушения смысла высказывания. Координация между подлежащим и сказуемым в селькупском предложении осуществляется в лице и числе, она является способом двунаправленной синтаксической связи между взаимно соотнесенными главными членами предложения. Главные члены двусоставного предложения – подлежащее и сказуемое – соотносят свои формы друг с другом, вступая в отношения предикативной взаимообусловленности.
В селькупском языке в роли подлежащего может выступать любое слово (словосочетание), обозначающее предмет в широком смысле слова: лицо, существо, неживой предмет, явление, понятие и т.д. Наиболее распространенной формой выражения подлежащего в селькупском предложении является форма имени существительного или личного местоимения в основном падеже, что обусловлено номинативным строем селькупского языка. Кроме имени существительного, в функции подлежащего могут выступать местоимения различных разрядов (личные, указательные, вопросительные), субстантивированные причастия, числительные, а также словосочетания. Сказуемое селькупского предложения может быть как глагольным, так и именным; по своей структуре – простым или составным. Категория числа выражена четырьмя категориальными значениями: SG, DU, PL и собирательной формой.
Рассмотрим основные случаи числового соответствия между подлежащим и сказуемым в двусоставных селькупских предложениях:
1. Подлежащее выражено отдельным словом (именем существительным, личным местоимением в основном падеже и т.д.), сказуемое – личной глагольной формой. В этом случае подлежащее соответствует сказуемому в лице и числе, т.е. если подлежащее имеет показатель SG, то сказуемое тоже получает показатель SG; если подлежащее имеет показатель PL, то сказуемое тоже получает показатель PL и т. д., например:
Вол. mad’o-ɣot čumbǝne-t čur-ele-mb-adɨt
лес-LOC1 волк-PL выть-MLTPL.SUB-PSTN-3PL
‘В лесу волки выли’.
Тюхт. tabɨ-t ɨr-b-adɨt nagur čel
он-PL пировать-PSTN-3PL три день
‘Они пировали три дня’.
2. Простое именное сказуемое, выраженное в селькупском языке предикативной формой имени существительного, координируется в числе с подлежащим:
Вол. mi čumɨ-l-qum-mut
1PL остяк-ADJZ-человек-POSS.1PL
‘Мы – остяки’.
Марк. me qu-la-βi
1PL человек -PL-POSS.1DU
‘Мы – люди (двое)’.
3. Любой тип сказуемого координируется в числе с подлежащим, выраженным вопросительно-относительными местоимениями ‘кто’, ‘что’ и производными от них отрицательными и неопределенными местоимениями ‘никто’, ‘ничто’, ‘кто-нибудь’, ‘что-нибудь’:
Вол. mat-qek qaj-koj tö-kku-k
дом-LAT.POSS.1SG что-INDF прийти-HAB-3SG.SUB
‘В дом кто-то приходит’.
4. В функции подлежащего – местоимение šenne ‘оба’, сказуемое вместо ожидаемого DU, как правило, получает показатель PL, что свидетельствует о неустойчивости категории DU в селькупском языке и замене DU на PL:
Вол. šenne kwen-dɨ-ɣ-adɨt kwelgenak
оба поехать-TR-PST-3PL Калганак
‘Обоих увезли в Калганак’.
5. В функции подлежащего – собирательная форма, в этом случае сказуемое получает форму SG. Это обусловлено особенностями восприятия селькупами предметов или явлений природы, как некого единства, например:
Ив. nɨnd tɨdɨ-žak oro-mb-a
там кедр-COLL вырасти-PSTN-3SG.SUB
‘Там кедрач вырос’.
6. Если в селькупском предложении два однородных подлежащих, выраженных именами существительными или личными местоимениями в SG, то сказуемое может иметь форму DU, например:
Варг. el’d’iga ara kundǝ βarg-s-aR
старуха старик долго жить-PST-DU
‘Старуха, старик долго жили-двое’.
Но, если в предложении три и более однородных подлежащих, выраженных именами существительными или личными местоимениями в SG, то сказуемое имеет форму PL:
Ив. aβɨ-t azɨ-t n’e-t warkɨku-mb-adɨt
отец-POSS.3SG мать-POSS.3SG дочь-POSS.3SG жить-PRF-3PL
‘Мать, отец, дочь жили’.
Следует отметить, что примеры с тремя и более однородными подлежащими достаточно редко встречаются в селькупских текстах; более распространенными являются предложения с повторяющимся сказуемым.
Для предложений с однородными подлежащими, которые вместе взятые обозначают определенную совокупность лиц (родственники, супруги) характерно своего рода семантическое соответствие. В таких случаях группа воспринимается как единое целое, и поэтому сказуемое имеет форму SG, например:
Нельм. mat tau ede-ɣɨt čelɨm-b-ak aǯa-m amba-m e-ɣ-a
я этот деревня-LOC1 родиться-PRF-1SG отец-POSS.1SG мать-POSS.1SG быть-PST-3SG.SUB
‘Я в этой деревне родилась, у меня отец, мать были’.
7. Если при подлежащем употребляется количественное числительное или слово, имеющее количественное значение, то сказуемое имеет в таких случаях форму SG, т.е. происходит грамматическое соответствие подлежащему, например:
Ванж. sombla qup mattɨ šer-s-a
пять человек в дом войти-PST-3SG.SUB
‘Пять человек в дом вошли’.
Вол. ugot ir kočči loɣa e-ɣ-a
давно много лисица быть- PST-3SG.SUB
‘В старину много лисиц было’.
Употребление формы SG существительного в сочетании с количественным числительным характерно и для других уральских языков [12], однако для селькупского языка нередкими являются случаи смысловой координации подлежащего и сказуемого, когда при SG подлежащего, выступающем в сочетании с количественным числительным или словом количественного значения, сказуемое принимает форму PL, например:
Тюхт. kušaj and tabɨ-n-nan e-z-at
сколько лодка он-GEN-LOC2 быть-PST-3PL
‘Сколько лодок у него было?’
ЮШ kočči qup kara-ɣɨt tabeč-atɨt
много человек деревня-LOC1 охотиться-3PL
‘Многие люди в деревне охотились’.
Кроме того, существительное в функции подлежащего, выступающего в сочетании с количественным определением, может получать и показатели множественности, а после числительного šittɨ ‘два’ также и показатели двойственности. Скорее всего, подобные явления следует считать отходом от нормы, что может быть обусловлено влиянием русского языка:
Вол. koče qu-t töšp-adɨt
много человек-PL идти-3PL
‘Много людей идет’.
Вол. šede tebna-sa-R-nan paja-di tak kwen-b-aR
два брат-FAM-DU-LOC2 жена-POSS.3DU прочь уйти-PRF-3DU
‘От двоих братьев жены ушли’.
8. В функции подлежащего – словосочетание со значением совместности, первая часть которого выражена именем существительным (личным местоимением) в основном падеже, а вторая именем существительным в форме COM. В этом случае сказуемое получает показатель DU, если каждая из частей словосочетания имеет показатель SG:
Вол. ad’a-d amba-n-d-opti i-m-di nadir-adi
отец-POSS.3SG мать-GEN-POSS.3SG-COM сын-ACC-POSS.3DU любить-3DU.OB
‘Отец с матерью сына любят’.
Если же хотя бы одна из частей словосочетания в функции подлежащего имеет показатель двойственности или множественности, то сказуемое получает показатель множественности:
Нельм. amba-m qɨbamar-la-he mat-qɨn qalɨ-mb-at
мать-POSS.1SG дети-PL-INSTR.COM дом-LOC1 остаться-PFR-3PL
‘Мать моя с детьми осталась’.
В речи некоторых информантов наблюдается замена форм DU сказуемого при подлежащем, выраженным словосочетанием со значением совместности, и обозначающим два лица, на формы PL:
ЮШ paja i-n-d-e mat-tɨ šer-n-atɨt
старуха сын-GEN-POSS.3SG.-INSTR.COM дом-ILL войти-PRS-3PL
‘Старуха с сыном в дом вошли’.
По-видимому, данное явление является свидетельством ослабления категориальной формы двойственности, ее неустойчивости по сравнению с формами единственного и множественного числа.
9. В функции подлежащего – словосочетание, обозначающее некоторую совокупность лиц. Как правило, обе части словосочетания являются терминами родства или свойства, реже личными именами. Второй член такого словосочетания имеет показатель DU или PL, в зависимости от количества лиц, обозначаемым словосочетанием в целом; при этом числовому показателю предшествует коннективно-реципроковый суффикс -sV, реализующийся в диалектах селькупского языка в различных фонетических вариантах и указывающий на тесную взаимосвязь между лицами. В этом случае происходит координация в числе второй части подлежащего со сказуемым:
Ив. il-s-agi ara paja-sɨ-q
жить-PST-3DU.SUB старик старуха-FAM-DU
‘Жили старик со старухой’.
10. В функции подлежащего могут употребляться сочетания адъективных форм имен существительных со словом mɨ ‘нечто, вещь, штука’ в форме DU или PL, обозначающие конкретное исчисляемое в пределах двух или неопределенное множество лиц. В таких предложениях сказуемое соответствует подлежащему в числе и получает соответственно форму DU или PL:
Вол. ara-l-mɨ-t menergu qβen-b-adɨt
cтарик-ADJZ-NMLZ-PL охотиться пойти-PRF-3PL
‘Старики охотиться пошли’.
Чаще всего в подобных сочетаниях употребляются адъективные формы имен существительных, относящихся к терминологии родства. Сочетание термина родства с формой DU или PL слова mɨ ‘нечто, вещь, штука’ может обозначать определенную совокупность лиц по наименованию одного из входящих в нее:
Вол. amba-l-mɨ-Re-R ede-Rɨn warg-aR
мать-ADJZ-NMLZ-DU-DU деревня-LOC1 жить-3DU.SUB
‘Родители в деревне живут’.
Таким образом, опираясь на вышеизложенный материал можно сделать определенные выводы. Главные члены двусоставного предложения – подлежащее и сказуемое – соотносят свои формы друг с другом, вступая в отношения предикативной взаимообусловленности. Координация подлежащего и сказуемого в числе осуществляется, как показал анализ фактического материала, несколькими способами, в зависимости от того, выражено подлежащее отдельным словом или словосочетанием. Значение имеет и семантика подлежащего, и наличие / отсутствие определения.