Язык сказок своеобразен, а мораль и образность сказки предполагают национальную специфику, именно в этом заключается их отличие от других художественных текстов и при переводе каждый переводчик по-своему передает эти особенности. Точный перевод ставит во главу угла передачу общего, поэтому при нем происходит только замена на уровне языковых (словарных) эквивалентов, а то, что тяготеет к единичному, остается не переданным, в ущерб коннотативным оттенкам значения и прочим стилистическим средствам.
Как утверждает Р.А. Юсупов, «перевод – нахождение эквивалентов двух языков. Вариантов таких эквивалентов довольно много, умение же находить правильный, наиболее тождественный вариант зависит от мастерства и умения переводчика, именно поэтому перевод считается творческим процессом [Юсупов, 1972: 7].
Как отмечает А.В. Федоров, «основным предметом внимания для теории перевода являются соотношения между подлинником и переводом и различие тех форм, которые они принимают в конкретных случаях, требующих объяснения и обобщения... Содержание подлинника существует не само по себе, а только в единстве с формой, с языковыми средствами, в которых оно воплощено, и оно может быть передано при переводе тоже только с помощью языковых средств» [Федоров, 2002: С. 21-23].
Р.А. Юсуповым определены освновные принципы и требования, предъявляемые к переводу художественной литературы: «Перевод, тождественный оригиналу значением, содержанием и формой, соответствует ему и эстетически, так как единство содержания и формы пробуждает у читателя определенные эмоции, иными словами, реализуется его эстетическая функция. Если же единство содержания и формы полнокровно воссоздается в переводе, можем говорить об тождестве оригинала и перевода и в эстетическом плане. Так и должно быть. Это есть одно из основных принципов перевода» [Юсупов, 2008: 13].
«Многие из них (имен собственных) настолько оригинальны и национально специфичны, что не позволяют «повторить неповторимое» средствами другого языка. При данных условиях речь может идти только об относительной адекватности перевода» [Мугтасимова Г.Р., Юсупова А.Ш.].
Цель исследования – проанализировать языковые способы выражения и функции номинации персонажа в русских и татарских народных сказках.
Материалы и методы исследования
Материалом исследования послужили русские народные сказки и их переводы на татарский язык (Переводчики – А. Еники, Л. Гиззатуллина, Г. Валиева).
Методика исследования представляет собой комплексное использование нескольких методов, а именно:
– метод лингвистического описания, применяемый при описании переводных единиц и способствующий эффективной классификации исследуемого материала;
– сравнительно-сопоставительный метод исследования, используемый для изучения сравнительно-сопоставительных характеристик языковых единиц в русском и татарском языках.
– контекстуальный анализ, заключающийся в изучении контекстуального окружения языковых единиц;
– интерпретационный анализ, базирующийся на интерпретационном объяснении использования переводных единиц;
– метод переводческих трансформаций.
Результаты исследования и их обсуждение
Под собственными именами мы понимаем «слово, словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого им объекта из ряда подобных, индивидуализируя и идентифицируя данный объект» [Лингвистический энциклопедический словарь, 1990: 345]. В лингвистической литературе ономастика традиционно подразделяется на следующие группы:
– антропонимика – раздел ономастики, изучающий имена людей, фамилии, прозвища;
– топонимика – раздел ономастики, изучающий названия географических объектов;
– зоонимика – раздел ономастики, изучающий прозвища животных;
– космонимика – раздел ономастики, изучающий названия небесных тел;
– теонимика – раздел ономастики, изучающий имена божеств;
– эргонимика – раздел ономастики, изучающий названия различных учреждений и предприятий [Галиуллина, 2013: 68].
Как свидетельствует анализ фактического материала, в исследуемых сказках в связи с жанровыми особеностями сказки онимов довольно много. Они имеют номинативную функцию, то есть называют, чтобы отличать однотипные объекты друг от друга. Лексическое обозначение лиц выполняют три функции: 1) выделение (номинации), 2) характеристики и 3) социальной регуляции общения [Гольдин, 1981: 81].
Имя собственное определяется как слово, словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого им объекта из ряда подобных, индивидуализируя и идентифицируя данный объект [ЛЭЦ, 1990 // http://tapemark.narod.ru/les/473b.html].
Антропонимы – это часть истории народа, его культуры. В русском языке в состав антропонима входят имена, присваиваемые и наследуемые: личное имя – название человека, даваемое ему при рождении, отчество – наследуемое название человека по личному имени отца, фамилия – наследуемое семейное название. От единой официально принятой системы обозначения отдельной личности (имя, отчество, фамилия), довольно громоздкой и не всегда удобной, отличается живое функционирование антропонимов в обыденной, повседневной речи. При этом личное имя занимает в системе антропонимов центральное место, а его осложнение отчеством, фамилией и факультативно прозвищем несет в разных ситуациях общения дополнительные смысловые нагрузки. Так, стандартное обращение к человеку требует двучленной формы в официальной ситуации общения (Федор Михайлович) и одночленной – в неофициальной (Федя, Феденька, Федька, Михалыч, Петров). В живой повседневной речи дети обозначаются не так, как взрослые, взрослые близкие (свои) – не так, как далекие (чужие), взрослые вне семьи и круга друзей – не так, как на работе.
Бытующие в социуме личные имена отражены в соответствующих словарях. Одним из наиболее известных является «Словарь русских личных имен» Н.А. Петровского (Москва, 1984), материал к которому собирался более двадцати лет. Приняв за основу словарной статьи документальное имя (имя по паспорту), автор приводит все зафиксированные им в живой речи формы: как народные, так и литературные разговорные. Особо помечается старая форма имени. От перечисленных форм даются и производные уменьшительные. Например: Федор, Федан (просторечное), Феодор (старое); производные – Федорка; Федя; Федюка; Федюля (Федуля); Федюня (Федуня), Дюня; Федюся (Федуся); Дуся (Дюся); Федюха; Федюша; Федяйка; Федяка; Федяня; Федяха; Федяша. Как видно из примера, словарь отражает творческие потенции русского языка в этой сфере лексики – богатство и конкретных форм, и ранообразие моделей речетворчества. [Н.А. Петровский 2005: 477].
Для татарских имен до революции было не характерно отчество по типу, например, «Васильевич», в отличие от русских имен, указывалось только «сын (дочь) + имя отца в родительном падеже»: Хафиз В?ли углы и т.п. И эта особенность отражена в языке татарских сказок.
Помимо общепринятых форм личного имени существуют его нестандартные формы, придуманные в семье или в кругу друзей. Часто эти имена сродни прозвищам с тем отличием, что прозвища содержат в себе указание на заметную черту характера, внешности, поведения, деятельности, а имена нет.
Среди многочисленных вариантов личного имени (календарного и народного, церковного и светского, уменьшительного и уничижительного) выделяются официальный (полное документальное имя – Александр) и неофициальный (сокращенное имя – Саша) варианты. Последний объединяет такие разновидности личных имен, которые функционируют в тех жизненных ситуациях, где социальная дистанция между людьми минимальна. Сокращенные стандартные имена типа Ваня, Дима, Федя, Маша присущи разговорной форме современного русского литературного языка. В татарском языке имеет место такое же явление, например: Гайни?амал – Гайни, Гайфулла – Гайфи.
Варианты форм имен собственных сигнализируют о том, что люди, их употребляющие, а) равны по социальному положению (М?лт?л, Сабир); б) относятся друг к другу дружески (В?ли дус) или в) не равны по возрасту (Ф?хри бабай). Эти особенности четко проявляются в русских сказках и в их в переводах на татрский язык.
Неправданные или же не компенсированные при переводе несоответствия, как известно, влекут функциональные потери, то же касается и к именам собственным. Собственное имя, оказавшись нейтрализованным, не выполняет своей основной – социально-характеристической функции. По мнению некоторых исследователей, имена собственные являются непереводимыми единицами, т.е. их относят к безэквивалентной лексике. В сказках засвидетельствованы вымышленные и реальные имена; причем, если последние обычно не переводятся на татарский язык (т.е. даются с помощью транслитерации), то в тексте фиксируется смешение имен, которые в переводе сохраняют местный колорит.
Имена собственные принадлежат языку в целом. Что касается содержания личного имени, то оно по-разному может заполнять общие для всех звуковые формы принятых вариантов. Особенности содержательной стороны личного имени и спецификация его функций отражают индивидуальное использование имени в различных функциональных сферах русской речи, что приводит к возникновению слов-омонимов, т. е. самостоятельных, содержательно между собою не связанных, не зависимых друг от друга единиц в рамках разных функциональных систем языка.
Как известно, существуют две самостоятельные, однако достаточно связанные между собою группы собственных имен: имена, сложившиеся естественным путем, и имена, искусственно созданные, выдуманные. Вторые, в свою очередь, делятся на употребляющиеся в реальной действительности наряду с естественными, сложившимися именами (придуманные новые личные имена, искусственные фамилии, переименования географических обектов) и на имена книжные (имена и фамилии героев литературных произведений, названия мест действия) [Виноградов, 2001: 97].
В сказках в основном употребляются смысловые имена, которые характеризуют персонажей или явление с той или иной стороны, совмещая в себе характеристики собственного и нарицательного имен. В фольклорной сказке персонажи часто из одной сказки переходят в другую. В результате появляются единообразные сказочные имена собственные, которые в сказках имеют свою национальную специфику, культурный колорит, именно в этом и заключаются основные трудности при переводе.
Собранный материал позволил выделить среди имен собственных следующие группы:
1) номинации женских персонажей;
2) номинации мужских персонажей;
3) номинации сказочных существ и животных.
Имена собственные являются одним из средств создания экспрессии. В свою очередь они могут быть «говорящими», иными словами могут характеризовать персонажи, их действия, намерения, а иногда даже и результаты этих действий. Одним из ярких проявлений особенностей передачи национально-культурной специфики являются имена героев и их переводы.
Особую группу собственных имен в языке составляют имена людей – антропонимы. Они выполняют идентифицирующую функцию, то есть служат для выделения человека из ряда ему подобных, в то же время в фольклорных сказках они содержат «эмоцианально-эстетическую оценку персонажа». Например, Леша Попович, Илья Муромец, Добрыня Никитич, Иван Царевич, Иванушка Дурачок. Женские имена героев русских народных сказок так же стали знаменитыми, например, Царевна-лягушка, Василиса Премудрая, Василиса Прекрасная. Как показывает исследование более 40 сказок, в русских народных сказках традиционны имена Иван, Еким, Емеля, Фрол, Алеша, Мартын и др.
Имя Иван, Ивашка, Ванька и его синонимы подчеркивают умение народа называть своего любимого героя. Оно отражает и древнюю мифологию, и историю народа, и народные обычаи и нравы, наслоения, влияния, изменения значений имен при сохранении главного содержания имени при изменяющейся или неизменяющейся форме [Кондратьева, 2004: 271].
Традиционной для русских народных сказок является словоформа Иван-царевич: – Что, Иван-царевич, сидишь пригорюнился, голову повесил? – Как же мне не печалиться, серый волк? («Иван – царевич и серый волк»); – Не тужи, Иван-царевич! Будет и на твоей улице праздник; («Морской царь и Василиса Премудрая»);
При перводе имени Иван используется метод калькирования:
Если в имени Ивана-Царевича слились в основном черты положительного русского характера, то параллельно имя Иван выделяет бытовые сказки о «плеяде дураков», которые обладают одними и теми же функциями в различных вариантах [Кондратьева, 2004: 275]. Наши наблюдения совпадают с замечаниями Т.Н. Кондратьевой.
|
Оригинал |
Перевод |
|
В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь с царицею; у него было три сына – все молодые, холостые, удальцы такие, что ни в сказке сказат, ни пером написать: младшего звали Иван-царевич. («Царевна-лягушка») |
Патшаны? кече улын Иван-царевич дип й?ртк?нн?р («Бака-патша») |
|
Испугался Ваня, думает, домовой его пугает («Трусливый Ваня») |
Тагын йорт иясе сукты, ахры, дип уйлаган Ваня («Куркак Ваня») |
|
Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась. Он за то осерчал на нее и велел ей три года быть лягушкой. («Царевна-лягушка») |
Василиса Премудрая ул ?зене? атасыннан усалрак булып туган, атасы шуны? ?чен ачуланып а?ар ?ч ел бакылдавык бака булып торырга кушкан. («Бака-патша») |
В волшебных сказках чаще употребляются вымышленные собственные имена, в основе которых лежит местный колорит. Поэтому при переводе вымышленных имен собственных калькирование не является удачным методом. В этом случае вымышленные имена переводятся частично калькой либо путем поиска параллелных образов с языка перевода.
В русских народных сказках собственные имена женских персонажей часто употребляются в уменьшительно-ласкательной форме, тем самом более точно характеризуют персонажа: – Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. («Василиса Прекрасная»); – Еленушка, жена моя, иди сюда скорее! («Елена – Премудрая»; – А тебе что купить, Машенька? («Серебряное блюдечко и наливное яблочко») Но в некоторых случаях, это особенно характерно для волшебных сказок, собственные имена как женских, так и мужских персонажей имеют при себе уточняющие эпитеты. Например: Не бойся, Василиса Прекрасная! Поужинай, помолися да спать ложися; утро мудреней вечера! («Василиса Прекрасная»); – Не губи ты меня, девица Синеглазка, лучше возьми за белые руки, подними со сырой земли, поцелуй в уста сахарные. («Сказка о молодильных яблоках и живой воде»); – Что же, Олёна – прекрасная девица, идешь ли взамужество за меня? («Мужик и чёрт»). Для сохранения языка текста такие конструкции (эпитет + имя собственное или имя собственное + эпитет) часто переводятся калькированием и транскрипцией: Василиса Премудрая ул ?зене? атасыннан усалрак булып туган, атасы шуны? ?чен ачуланып а?ар ?ч ел бакылдавык бака булып торырга кушкан («Бака-патша»)
В сказках о животных онимы Лисичка-сестричка, Сизой Орел в переводах переданы способом калькирования – Т?лке Т?л?к?й, К?к Б?ркет. Как видим, национальный колорит и внутреннее содержание онимов в языке переводов сохранены.
|
Оригинал |
Перевод |
|
– Эх ты, Котя-коток? пустой животок. («Кот-воркот, Котофей Котофеевич») |
– Их син, Песи-песик?й ? буш корсаккай! («Мырау батыр») |
|
– Лисанька-матушка, дерева не руби, детушек моих не губи. («Лиса и Дрозд») |
– Т?лке т?тек?й, агачны, зин?ар, кис? к?рм?, балаларымны харап итм?. («Т?лке бел?н Мил?ш чыпчыгы») |
|
– Ох, Лисичка-сестричка! Была я у мужика, да житья мне не стало. («Овца, Лиса и Волк») |
– Их, Т?лке се?елк?ш! Тора идем мин бер агайда, тик к?н бете ми?а анда («Сарык, Т?лке ??м Б?ре») |
Имена, как было отмечено ранее, отражают мифологию, магию древнего общества, но здесь запечатлены в признаках и свойствах животных и определнные черты человеческого характера: человек понимал себя через окружающую природу и животный мир; столкновением известного факта с неизвестным и создавались многоговорящие имена, расширившие сферу словаря наименованием видимых предметов по их существенному признаку. Названия животных могли быть метафорой, эпитетом, мифом: номинативная функция имен принадлежит всей языковой системе. [Кондратьева 2004 : 304]. Как показывает фактический материал, в переводных сказках таких имён довольно много, которые в тексте переданы в основном буквальным переводом: Лиса – Т?лке, Дрозд – Мил?ш чыпчыгы, Кот – Песи, Петушок – ?т?чк?й, Дед – Карт, Ворона – Карга, Гуси-лебеди – Казлар-аккошлар.
При переводе имен собственных, особенно смысловых имен персонажей, переводчик должен учитывать и внутреннюю форму имени, в котором скрывается его «неповторимое». При калькировании и частично калькировании сохранился национальный колорит сказки, и учтены лексические и фонетические принципы языка перевода. В сказках о зверях используются вымышленные имена, которые «оригинальны и »национально специфичны», что не позволяют «повторить неповторимое» средствами языка перевода. «При данных условиях речь может идти только об относительной адекватности перевода. А степень этой относительности зависит не только от особенностей языка перевода, но и от мастерства переводчика. Талантливой находкой можно считать перевод уменьшительно-ласкательных (характерных для русской народной сказки) имен сказочных зверей» [Мугтасимова, Юсупова, 2014].
Выводы
Как свидетельствует анализ фактического материала, сочетание транскрипции и кальки являются наиболее частотными способами перевода имен персонажей, что особенно позволяет передать заложенные в именах собственных национально-культурную специфику и смысл.
Таким образом, выбор из множества способов передачи ономастических единиц при переводах на татарский язык связан, в первую очередь, с индивидуальным творческим решением переводчика, а также характером переводческой традиции в культуре русского и татарского народов.
Исследование в области языка народных сказок вносит важный вклад в понимание культуры народа, причем не только его прошлого, но и тех коренных, глубинных ценностей, которые и сегодня составляют своеобразие национального колорита, менталитета.
Публикация статьи осуществлено при финансовой поддержке РГНФ и Правительства Республики Татарстан, проект № 14-14-16014 а(р)/2014 (РГНФ).