Последняя треть ХХ века ознаменовала собой наступление принципиально новых требований к деятельности медицинского персонала, в первую очередь врачей. В частности, принципиально изменилось правовое оформление лечебно-реабилитационного процесса [1, 4]; расширились права пациента, который стал играть гораздо более активную роль в лечебном процессе, имея, в частности, право на участие в принятии решений о выборе методов лечения и/или обследования вплоть до отказа от лечения и, соответственно, стала актуальной проблема «информированного согласия» [4]; повысился интерес к этическим и социальным аспектам медикализации [2, 3, 6, 7]; аргументируется целесообразность PR-деятельности в медицинской среде в качестве условия успешной реализации медицинских проектов [8]; активно поднимаются вопросы необходимости более широкого участия врачей в решении различных медико – социальных проблем российского социума [5, 6, 7]. Этим, фактически, подчеркивается важность социальных аспектов деятельности врача, которые реально вытекают из «классического» подхода ВОЗ, согласно которому «здоровье – это состояние полного физического, духовного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов», а состояние здоровья определяется 4-мя ведущими факторами: социально – экономическими (на 50 %), генетическими (биологическими, до 20 %), экологическими (до 20 %), состоянием медицинской помощи населению (до 10-15 %).
Другим признанием возросшего интереса к социальным аспектам медицины явилось включение в Номенклатуру специальностей научных работников в 2000 г. социологии медицины (шифр специальности на момент включения – 14.00.52; с 2010 г. – 14.02.05), направленность которой – те или иные социальные аспекты конкретных нозологий, тенденции развития здравоохранения, мнения и оценки отношения различных групп населения к социально – экономическим факторам здоровья и болезни, взаимоотношения в медицинских коллективах, взаимодействия медицины с другими социальными институтами общества и т.д.
Вышеизложенным и детерминируется интерес к социальной активности врачей, учитывая происшедшие либеральные изменения этико-правовых аспектов медицинской профессии.
Цель: охарактеризовать, в контексте изменившихся этико-правовых подходов к регулированию медицинской деятельности, социальную активность врачей.
Материалы и методы исследования
Контент-анализ тематических исследований, выполненных в категориальном поле социологии медицины (на примере работ в области фтизиатрии и неонатологии).
Результаты исследования и их обсуждение
Изменившиеся этико-правовые подходы к регулированию медицинской деятельности предполагают активизацию социальной активности врачей. Причем имеется в виду именно профессиональная – медицинская – деятельность, а не участие в избирательных компаниях различного уровня в качестве кандидатов в депутаты, или же, в случае избрания в те или иные законодательные органы, активность в качестве законодателей (нередко носящая популистский характер и направленная на формирование имиджа активного борца за благополучие населения). Также представляется понятным, что особое значение имеет социальная активность врачей при социально-значимых заболеваниях (в частности, при туберкулезе) и в педиатрии / неонатологии, поскольку на фоне кризисной демографической ситуации в стране возрастает приоритетность вопросов охраны материнства и детства.
О том, что в связи с заболеванием туберкулезом они нуждались / нуждаются в других видах социальной помощи кроме пенсии по инвалидности (при её наличии), высказались 68,8 % пациентов, 20,4 % отрицали потребность в ней и остальные 10,8 % затруднились ответить на данный вопрос; в тоже время реальное получение какой-либо помощи от социальных служб отметили всего 7,8 % пациентов, еще 8,2 % затруднились ответить и подавляющее большинство – 84,0 % – отрицали её получение когда-либо [9]. Согласно мнению 66,4 % врачей-фтизиатров половина или практически все больные туберкулёзом нуждаются в социальной помощи, но при этом 65,2 % ответили, что среди их пациентов никто её не получал или получали единицы; еще 26,1 % затруднились ответить на этот вопрос [9]. Всего 2,4 % больных туберкулёзом ответили, что они регулярно получают благотворительную помощь; по мнению ещё 4,8 % они получают её иногда, редко и подавляющее большинство пациентов (92,8 %) никогда не получали какой-либо благотворительной помощи [10]. Среди опрошенных авторами врачей-фтизиатров никто не высказался за то, что благотворительные (общественные) организации и частные лица в настоящее время «много помогают» больным туберкулезом людям; о том, что они «ограниченно помогают» высказались 17,4 % и что «практически не помогают» – 64,1 % (затруднились ответить – 18,5 %). В то же время считают нужным организацию взаимодействия противотуберкулезных медицинских учреждений с благотворительными организациями 78,3 % врачей-фтизиатров и отрицают целесообразность этого всего 6,5 % (остальные 15,2 % затруднились ответить на данный вопрос) [10]. По результатам данных исследований обоснованно делается вывод о том, что, несмотря на несомненную восстребованность в социальной, в частности, благотворительной, помощи пациентов фтизиатрического профиля, она оказывается им явно в недостаточном объёме вследствие не только недостаточным развитием в настоящее время социальной работы в системе отечественного здравоохранения, но и пассивным отношением врачей к оказанию немедицинской (в частности, социальной) помощи пациентам [9, 10].
Результаты анкетирования 46 врачей-неонатологов и 246 родильниц показали [6], что лишь 6,5 % врачей постоянно сотрудничают с общественными организациями и 19,6 % – эпизодически, иногда (остальные 73,9 % отрицали данный аспект своей профессиональной деятельности); только 10,9 % врачей-неонатологов полностью признавало право недоношенного ребенка с экстремально низкой массой тела на выхаживание. Также не полностью реализуется принцип информированного согласия (предоставленной медицинскими работниками информацией о правилах ухода за ребёнком полностью удовлетворены 34,9 % родильниц, а информацией о здоровье ребёнка – 32,5 %), вследствие чего нужную, полезную информацию о правилах ухода за ребёнком получают от врачей 37,4 % родильниц. Кроме этого, фактически отсутствуют и такие сформулированные ВОЗ принципы перинатальной помощи (например, уход без ненужных вмешательств и учет культурных и национальных традиций), поскольку они выходят за рамки патерналистски ориентированной отечественной медицины и достаточно непривычны для врачей-неонатологов [6].
Выводы
Проанализированные выполненные в категориальном поле социологии медицины исследования, посвященные вопросам фтизиатрии и неонатологии, свидетельствуют о том, что реальной активизации социальной активности врачей, как это предполагают изменившиеся этико-правовые подходы к регулированию медицинской деятельности, не наблюдается (хотя необходимость этого в специальной литературе достаточно показана). Естественно, что в настоящее время в медицине начинает функционировать институт специалистов по социальной работе, однако, с одной стороны, это не освобождает врачей от необходимости социальных решений ряда вопросов в рамках своей медицинской специальности, а, с другой стороны, у сотрудников социальных служб (в первую очередь первичного звена) наблюдается негативный настрой к работе с больными туберкулёзом людьми (как к работе с исключительно асоциальным контингентом и высоким риском личного заражения данной патологией), в результате чего в лечебно-профилактических учреждениях фтизиатрического профиля практически нет данных специалистов.
Библиографическая ссылка
Кондратьев Г.В., Вершинин Е.Г., Деларю Н.В., Юдин С.А. СОЦИАЛЬНАЯ АКТИВНОСТЬ ВРАЧЕЙ: СИТУАЦИЯ НЕ МЕНЯЕТСЯ // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. – 2014. – № 9-1. – С. 60-62;URL: https://applied-research.ru/ru/article/view?id=5789 (дата обращения: 12.11.2024).